Интервью с культовым актёром и режиссёром Аль Пачино. Полное имя — Альфредо Джеймс Пачино (Alfredo James Pacino) — актёр, кинорежиссёр, сценарист, кинопродюсер. Место рождения: Манхэттен, Нью-Йорк, США, 25 апреля 1940 г.
- Уважаемый Альфредо, как вы справляетесь с бременем собственных достижений?
— Аль Пачино: Не знаю. Ты не воспринимаешь это в таком ключе. Ты не считаешь эти роли достижениями. Ты думаешь о ролях, которые ты сыграешь, о картинах, которые ты снял.
Представьте себе актёра, который говорит: «Я больше не хочу продолжать, потому что я не могу сделать лучше, чем в своём последнем фильме. Мне пора уходить».
Мы бы назвали это почиванием на лаврах, и, думаю, так делать не следует. Я всеми руками за это! Знаете, почиваешь на лаврах, получаешь солидный чек, берёшь другую профессию… Но по какой-то веской причине мне всё время хочется вернуться и заняться этим.
- Потому что вы хотите попробовать сделать что-то новое?
— Аль Пачино: Да, если я нахожу что-то, во что могу внести свой вклад, и чувствую себя частью этого, я говорю что-то — что бы это ни значило. Это значит, что я «держу зеркало перед природой», как сказал Шекспир.
Если я выражаю что-то, что, как мне кажется, может продемонстрировать мой талант и помочь передать роль, человека в фильме, я постараюсь это сделать. Я не буду произносить слово «пенсия», потому что для художника это довольно странное слово.
- Знаменитый художник Христо говорит, что художники не уходят на пенсию, они просто умирают.
— Аль Пачино: Но есть артисты, которые ушли на пенсию. Например, Филипп Рот – я снял фильм по его книге «Смирение» . Он перестал писать, и он очень счастлив! Так он говорит. Он уходит и делает то, что делает. Я могу это понять. Это становится такой рутиной.
Ты получаешь сценарий, должен его прочитать, должен выучить сценарий. Тебе приходится проходить этот процесс заново. Поэтому ты ищешь что-то другое, например, режиссёра, который хочет тебя использовать.
- Но, конечно, все режиссеры хотят видеть вас у себя в картине.
— Аль Пачино: До «Крёстного отца», первого «Крёстного отца», никто меня не хотел снимать. Но Фрэнсис хотел меня в своей картине! Он просто хотел меня, и я этого не понимал… Студии меня не хотели, никто меня не хотел – никто меня не знал.
Думаю, когда режиссёр заинтересован, я иду вперёд, а не отступаю.
Ты ищешь риск, на который можешь пойти, вызов, возможность упасть, встать и продолжить.
- Почему?
— Аль Пачино: Если вы делаете это достаточно долго, вы хотите оставаться открытыми. Не стоит закрываться, потому что уязвимость важна. Нельзя позволять своей коже становиться слишком толстой.
Как говорит Брехт в своей замечательной пьесе, написанной им в молодости. В 22 года он написал «В джунглях городов», и один из персонажей говорит: «Кожа человека слишком тонка для этого мира».
И он видит, как она становится всё толще и толще, пока, наконец, он не начинает натыкаться на вещи и перестаёт их чувствовать.
- Сожалеете ли вы о каких-либо фильмах, в которых снялись из-за желания расширить собственные границы?
— Аль Пачино: Я ни о чём не жалею. Мне кажется, что я совершил то, что я бы назвал ошибками. Я выбрал не тот фильм, или не вжился в роль, или сыграл кого-то и сделал какой-то выбор…
Но всё, что ты делаешь, — это часть тебя. И ты что-то от этого получаешь.
Я имею в виду, что сама мысль и волнение от пребывания в этих ситуациях и местах — это больше, чем просто воспоминания, они наполняют твою жизнь. Так что я ни о чём не жалею.
- Даже от «Звездных войн» не отказались?
— Аль Пачино: «Звёздные войны». Да, это была моя первая большая ошибка.
- А сценарий Терренса Малика?
— Аль Пачино: Да, давным-давно Терри хотел, чтобы я снялся в кино, и я всегда мечтал… Вот ещё одна из моих многочисленных ошибок. Они в музее ошибок! Все сценарии, которые я отверг!
«Нужно оставаться открытым. Нельзя закрываться. Нельзя позволять своей коже становиться слишком толстой».
- Можно ли сказать, что сегодня ваш подход к актерской игре отличается от того, что был раньше?
— Аль Пачино: Да, пожалуй. Иначе я бы не смог так долго продолжать. Мы просто проходим свои циклы, пока живём, и, думаю, возраст — это как раз то, что нужно. Мы здесь — и нас нет! Когда бы мы ни ушли, мы уходим, и мы не знаем, когда, никто из нас. Так что мы проходим циклы.
- Вам нравится этот цикл вашей жизни?
— Аль Пачино: Знаешь, если задуматься, стакан наполовину пуст или наполовину полон? На самом деле, так происходит со всеми нами. Бывают дни, когда мне это действительно нравится. Но бывают дни, когда нет… Если бы я был художником, никто бы не стал спрашивать меня о возрасте. «Я пишу картины! Я художник!»
Ненавижу это говорить. Мне не нравится это говорить. Это то, что я усвоил рано. Женщина, с которой я жил, сказала: «Что бы ты ни делал, не говори им, что ты художник». Я сказал: «Знаю! Не говорю!» (Смеётся) Я буду избегать этого. И я избегал этого много лет. Скажем так, я думаю, что я художник. Надеюсь, что я художник. Но я думаю, если бы я был художником, вопросы были бы другими.
- Видимо у всех больших актёров одна и та же проблема.
— Аль Пачино: Из-за визуального эффекта. Из-за образа. Потому что нам приходится иметь дело со своим образом , даже если мы играем разных персонажей, образ всегда со мной… Вот почему отчасти есть некая претенциозность в том, чтобы называть себя художником, ведь ты, в конце концов, кинозвезда. И это тоже неправильно! Это тоже претенциозно – я же кинозвезда! Так что, чёрт возьми, ты говоришь?
0 Комментарии